buroba

Никогда не думала, что соберусь написать о театре.Меня никогда не пронимала до костей эта область искусства. В детстве я очень любила ходить в театр, но теперь я думаю, что главное удовольствие было в том, что в театре я держалась за папину руку. Я рано научилась читать и, возможно, поэтому, свобода воображения при чтении в театре становилась нерешительной. Но, тем не менее, мне нравилось, как раздвигалась тяжелая бархатная портьера, как медленно гас свет, как нарядно были одеты взрослые и дети, устремившие на сцену полные ожидания чудес взоры. Среди всего, что в детстве мне довелось увидеть, только Синяя птица осталась на всю жизнь в душе моей. И никогда больше я не испытывала того восторга. Ни, когда читая и перечитывая Метерлинка, знала его почти наизусть, ни тогда, когда со своей маленькой дочкой смотрела эту постановку на сцене нового Художественного, где были потрясающие декорации, но не было волшебства. Прыгали на сцене две тетки, Тильтиль и Митиль, и у одной все время сваливалась с головы синяя бархатная шапочка, предназначенная для настоящего мальчика Тильтиля.
И вот, прошла жизнь, я приехала в Москву, и моя дорогая подружка Вета повела меня в театр. Вета - человек очень эмоциональный, образованный и тонкий, и, поэтому, ее рассказу о необыкновенном театре РАМТ, куда билеты достать невозможно, и куда ломятся дети и взрослые, я вполне доверяла.
Сели мы с Ветой на места, и спектакль начался. Небольшое помещение театра, на сорок мест, представляло собой несколько рядов кресел с приставленными к ним стульями, и сцену в виде плохо убранного помещения, на которой лежал ковер, дверь, стояли неясного назначения ящики и тумбы, висели на стене разноцветные тряпки, цветы и ленты.
Представление состояло из множества маленьких историй под названием «Сказки на всякий случай», сочиненных писателем Евгением Клюевым.
Я сразу обратила внимание на абсолютно неординарные сюжеты историй, на их остроумный и легкий язык, но все-таки было непонятно, зачем взрослым смотреть эти, явно на детей рассчитанные пьески, в которых актеры превращаются то в глупых лягушат, то в рваный мячик, то в слона. С некоторым усилием я продолжала смотреть на сцену и думала, что же я скажу Вете. И решила, что не буду ее разочаровывать, скажу – понравилось. Еще через какое-то время я дико захотела спать. И на «Увлекательном путешествии одного чайного пакетика» я вырубилась окончательно. То есть я смотрела широко открытыми глазами на действительно увлекательное путешествие, но смысл истории до меня так и не дошел.
Как ни странно, но этого секундного сна хватило, чтобы понять, что чайного пакетика на сцене больше нет, а есть капризная красавица и матросик, который очень хочет пожениться на красавице. А она, эта красавица, все требует, и требует всякого. Он уже все ей принес, что только мог, и спрашивает – ну теперь я могу на тебе жениться? Тут она просит у него розу, но в коробочке с красками осталась одна только черная краска.
- «Но черных же роз не бывает!» – заволновался матросик, на что коробочка с красками советует ему сделать из черной краски черного коня и скакать куда глаза глядят от красавицы.
Он скачет на коне, сделанном из палки и короткого валенка, очень похожего на лошадиную морду, и на лице у него такое настоящее горе, от которого мое, закаленное в житейских невгодах, сердце срывается с места и уже без перерыва плачет и смеется до конца представления.