buroba

Когда я завела себе этот дневник, надо было выбрать имя, по которому должны были узнавать меня мои будущие друзья. Тогда, десять лет назад, мне показалось остроумным выступить под именем персонажа сказки Алексея Ремизова "Зайка". Мне показалось, что в какой-то степени даже мило отождествить себя с образом до невозможности жутким, но вместе с тем совершенно  безопасным, учитывая мое далекое младенчество. За десять лет мое отношение к образу несколько изменилось, между нами пролегла та пропасть, в которой смех от удачной мистификации становится все глуше. Но мне уже никуда не деться от этой старухи -  прячась за углами, она монотонно преследует меня и когда-нибудь заберет в свой черный мешок, но, надеюсь, это будет еще не скоро!:)
Отрывок из "Зайки"
"Лишь только солнце подымалось до купола и в саду Петушок-золотой гребешок
появлялся, приходил к Зайке старый кот Котофей Котофеич. Впрыгивал Котофей в
кроватку и бережно бархатной лапкой будил спящую Зайку.
Просыпались у Зайки синие глазки, заплетала Зайка свою светлую коску.
Котофей Котофеич пел песни. Так день начинался.
Зайка скакала, беленькая плясала. С ней скакала Лягушка-квакушка с отбитою
лапкой, плясали две Белки-мохнатки. А гадкий Зародыш садился на корточки в
угол, хлопал в ладошки да звонил в серебряный колокольчик.
То-то веселье, то-то потеха!
И обедать готово, а Зайку за стол не усадишь.
Завязывал Котофей Котофеич Зайке салфетку, и принималась Зайка кушать
зайца жареного да козу паленую, а на загладку "пупки Кощея", такие сладкие,
такие вкусные, малиновые и янтарные, - весь ротик облипнет.
Тут Лягушка-квакушка себе мух ловила, а Белки-мохнатки орешки грызли.
Но вот заходило за домик Барабаньей Шкурки красное солнце, проходила мимо
башенки старуха Буроба, проносила Буроба огромный мешок за плечами.
Не дай бог повернет Буроба в башенку! Подымется Буроба наверх по лестнице,
возьмет Зайку в мешок, унесет с собою да и съест.
Которые дети спать не ложатся, Буроба в мешок собирает".

У нас в доме, когда мы с сестрой еще были маленькими, имелся альбом Юрия Анненкова, и мне всегда было бесконечно жаль нелепого человека в очках и с мухой на лбу, которую, как было написано под портретом, у него не было сил отогнать, так он был замучен жизнью. Но как-то он все-таки муху эту спугнул и уехал в Париж, и больше я о нем ничего не знала, пока не прочитала его книг. Одна из любимых - Тристан и Исольда.