buroba

И стала я вспоминать, что такого интересного было у меня в 1985 году. Думала, думала и вспомнила, как давала взятку. Ничего, конечно, особенного, обычное дело, если для дела, но для меня этот мой первый опыт был настоящим геройским поступком и, наверное, Юдифь, отрезая голову Олоферну, так не переживала, как переживала я, отправляясь на это гнусное дело. Впрочем, я немного привираю, давала я уже взятку, когда родилась моя ненаглядная дочь и взятка эта, врученная няньке в размере одного рубля, сильно повысила мой с ребенком шанс на выживание. Но это была несерьезная взятка, а так, игра, тем более, что давала я ее в слегка помутненном от родов сознании.
Что же касается моей основной взятки, то тут надо все по порядку.
Когда моей Алиске исполнилось семь лет, она пошла в школу. Школ было две, совершенно одинаковых, и я выбрала ближайшую. Мне было очень жалко отдавать свою крошку в школу, но выбора не было. Учительница, тупая деревенская дура в кудряшках, Алиску невзлюбила и сердце мое просто разрывалось от тоски.
Тем временем у ребенка появилась очень симпатичная подружка Настенька, с бабушкой которой, несмотря на разность политических взглядов, мы слегка подружились и вместе обдумывали, как спасать детей.
Кончался 1984 год и я решила перевести Алиску в другую соседнюю школу, тем более, что Настеньку туда уже отдали. Я пошла в эту школу, в которой, к моему великому удивлению, многие совсем старые учителя меня узнали, потому что мы с сестрой там учились, нашла симпатичную учительницу и договорилась с ней о переводе моего ребенка. Вот только надо было выполнить одну формальную процедуру – подписать в специальном учреждении разрешение на перевод. Надо сказать, что к этому времени я была готова на все, но формальная процедура неожиданно оказалась более сложной, чем я думала. Представительница Роно, важная ухоженная дама, первые несколько секунд обходилась со мной дружелюбно, перепутав, как я потом поняла, меня с другими просителями, зараннее давшими взятку. Убедившись, что перед ней существо, не имеющее отношение к номальному человечеству, дама, с мгновенно озверевшим лицом, заявила, что ничего подписывать не будет и стала гнать меня взашей из кабинета.
И тут, впервые в жизни (нет, взятка еще впереди) я поняла, что не уйду без справки, чего бы мне это ни стоило. И я стояла и наблюдала, как дама ошпаренной кошкой выбегала из кабинета, возвращалась, хватала сумку, гасила свет и, наконец, не скрывая ненависти к моей небрежно одетой фигуре и жидовской морде, бросила мне в лицо подписанную бумажку.
Таким образом моя Алиска второе полугодие первого класса провела в достаточно приличной школе и продолжала бы там учиться, тем более, что будущее нашей семьи уже было соорентировано на Запад, как вдруг в лифте своего дома я встречаю соседку Лелю, которая предлагает мне перевести Алиску в английскую школу, уверяя, поймав мой затравленный взор, что директрисса – ее близкая подруга и что она обо всем договорится.
В ближайшее время Леля договаривается с директриссой и я еду переводить своего ребенка в английскую 29 школу на Кропоткинской. Для этого я на рынке покупаю два букета дорогущих роз, один из которых тащу нашей бывшей учительнице, полюбившей Алису, а с другим и еще с необыкновенно изданным томиком пркрасного поэта (мне, правда, было сказано – только французские духи) говорю спасибо дирекртриссе английской школы. Она мило улыбается мне и ставит розы в одну из множества хрустальных ваз, которые игриво поблескивают среди поднесенных от души разнообразных подарков.
С легким сердцем я покидаю ее, похожий на пещеру разбойников, кабинет и в конце лета, на родительском собрании, узнаю, что мой ребенок зачислен к худшей из двух учительниц младших классов.
И вот тогда я даю настоящую мою первую взятку в виде французских духов.